Юридический факультет

Среди харбинских русских высших учебных заведений юридическому факультету принадлежит особое место по многим основаниям. Ему прежде всего принадлежит честь именоваться Первой высшей школой в Харбине. То, о чем мечтал Харбин начиная с первых лет мировой войны, то, что ему представлялось таким желанным, особенно в первые годы русской революции, он получил, наконец 1 марта 1920 года, когда были открыты Высшие экономико-юридические курсы, преобразованные в 1922 году в Юридический факультет.

И у каждого интересующегося местной высшей школой естественно возникает вопрос: почему же в Харбине первой высшей школой была юридическая? Чем же вызвана была организация здесь, в Харбине, юридического, а не какого-либо другого факультета? Кому и для чего понадобились юристы в год открытия факультета — в 1920 году? И если впоследствии история местной высшей школы будет явно свидетельствовать, что здесь был большой спрос на высшую школу разной специальности, то тем естественней спросить: почему же первой русской школой в Харбине был именно Юридический факультет?

По-моему, на этот вопрос может быть дан только один ответ: Юридический факультет возник случайно. Впрочем, для Харбина такое явление не было совершенно новым: известно, что местные железнодорожные коммерческие училища, оставившие определенный положительный след в истории местного просвещения, по своему типу были случайны: здания строились для гимназий, главный строитель дороги инженер Югович ходатайствовал о гимназии... а открыты были коммерческие училища... И если, несмотря на отмеченную случайность своего появления, Юридический факультет не только продолжал существовать и развиваться, но завоевал себе почетное место среди местных высших учебных заведений и высоко поставил свою репутацию среди высших учебных заведений Западной Европы и Америки, то это может говорить только в пользу факультета. < . . . >

...Как протекала жизнь на факультете в этот ответственный момент его существования — в первый год его деятельности? Ведь за это время должны были выясниться в значительной степени все наиболее существенные стороны вновь возникшей высшей школы: и профессура, и студенчество, и материальные средства, и отношение общества к школе, и т.п. И нужно сказать, что первый год был проведен факультетом с большим успехом.

Присмотримся, прежде всего, к тому, из кого состояла профессура факультета. Деканом курсов был избран профессор Н. В. Устрялов, профессорская и преподавательская коллегия состояла из доц. М. В. Абросимова, проф. Г. К. Гинса, доц. Н. И. Петрова и преподавателя Н. А. Стрелкова, являвшегося и секретарем Совета профессоров. Профессорская и преподавательская коллегия состояла не только из молодых и начинающих работников высшей школы, ее члены уже работали в высших русских учебных заведениях и имели достаточно печатных работ, свидетельствовавших о научной подготовке и исследовательских интересах их авторов.

Остановимся на других сторонах жизни курсов. Студенчество этого первого года было очень своеобразно и любопытно и по своему составу, и по предварительной подготовке, и по социальному положению, и по наличию того интереса, который оно проявляло к читавшимся на курсах дисциплинам. Среди студенчества первого года курсов были студенты и студентки, вольнослушатели и вольнослушательницы, а также лица, записавшиеся на отдельные курсы.

Кого только не было среди студенчества этого года! Вот военный юрист полковник Е.Х.Нилус, а вот протоиерей И.С.Петелин. Здесь же и директор Харбинского японского института проф. К.Ида; П.И.Джибелло-Сокко, итальянец по происхождению и инженер по образованию; директор гимназии Я. А. Дризуль. Здесь ряд молодых людей, которые перейдут в дальнейшем в местный Политехнический институт или местную Высшую медицинскую школу; обращала на себя внимание и группа железнодорожных служащих, желавших получить высшее образование, состоя в то же время на службе дороги... Была группа из 13 человек, записавшихся на отдельные дисциплины. Из них большинство слушало политическую экономию. Среди этой группы нельзя не отметить одного преподавателя железнодорожных коммерческих училищ, который сам окончил экономическое отделение Политехнического института. Было несколько банковских работников, интересовавшихся тоже политической экономией; трое из этой группы в числе 13 человек слушали римское право, один — государственное право.

Всего на курсах было до ста человек (98). И, несомненно, среди них было немало таких лиц, которые интересовались характером их работы вообще, а не теми или иными юридическими и экономическими науками; они хотели подышать воздухом высшей школы и, конечно, не задавались серьезными целями получить на курсах высшее образование. Вот почему, несмотря на определенный успех первого года работы курсов, к началу следующего семестра из общего числа (98) студентов и вольнослушателей осталось только 15 человек; вместе со вновь зачисленными на II курс тремя студентами на этом курсе было всего 18 человек. А сколько окончило курс из этой группы студентов факультета? Всего четыре человека, из них трое — в первом же выпуске. < . . . >

...Второй академический год начался при некотором увеличении профессорских сил, но довольно скромном числе студентов. Профессорская коллегия была пополнена криминалистом проф. Н.М.Миролюбовым, избранным деканом факультета, проф. В.В.Энгельфельдом, историком проф. Н.И.Никифоровым.

...В следующем академическом году (1921/22) факультет продолжал расширять свою научную и учебную деятельность: профессорская корпорация пополнилась проф. В.А.Рязановским, цивилистом, преподавателями — прот. Н.Ф.Вознесенским, А.А.Ягубовым, Ф.Г.Уйтик. В этом году был открыт III курс, число студентов увеличилось до 179. <... > Четвертый академический год (1922/23) заслуживает быть особо отмеченным: факультет не только продолжал пополнять свою профессорскую и преподавательскую корпорацию, не только закончил формирование своего учебного плана, открыв четыре курса и проведя чтение дисциплин этого курса, но мог и подвести итоги своего 4-летнего существования: он организовал испытательную комиссию и сделал свой первый выпуск — факультет окончило шесть человек, и, конечно, 25 января 1924 года, день торжественного акта по случаю первого выпуска молодых юристов, является памятным не только в жизни факультета, но и всего Харбина. <. .. >

...Осуществляя общий учебный план русских юридических факультетов до революции, Юридический факультет со следующего учебного года (1923/24) стал в то же время постепенно проводить краеведческий уклон: он вводит чтение китайского государственного и гражданского права, гражданского процесса, а также начинает усиливать преподавание экономических дисциплин, не только общих, но и специальных (железнодорожные тарифы и др.). Профессорская коллегия продолжает пополняться, количество студентов увеличивается, материальное положение факультета становится довольно благополучным. Факультет продолжал пользоваться помещением коммерческих училищ.

...Новый период жизни факультета, начавшийся в 1924/25 году, необходимо поставить в непосредственную связь с широкой материальной помощью факультету, которую начинает оказывать ему с этого времени КВЖД. < . . . > В этот период факультет закончил построение своего учебного плана, поставив его, особенно на экономическом отделении, в самую тесную связь с местным краем, в частности с деятельностью КВЖД; в это время вводится изучение советского права, а также экономической географии СССР.

Широко развивает факультет и научную, исследовательскую работу: он издает свои “Известия”, пособия для студентов, помогает профессорам печатать труды. Окрепшее материальное положение факультета дает ему возможность обратить внимание на пополнение библиотеки, на научные командировки профессоров, на улучшение материального положения служащих. Помимо установления твердых и довольно высоких ставок оплаты профессорского и преподавательского труда, а также и служащих факультет разрабатывает и проводит в жизнь вопрос о послеслужебном обеспечении служащих, о пенсионной кассе, дает командировки своим профессорам в Западную Европу для защиты диссертаций. <. ..>

...С начала 1929 года отмеченное благополучие факультета было нарушено: 2 марта этого года он перешел в китайское администрирование с назначенным ректором-китайцем, и с этого момента начинается третий период жизни факультета и постепенный его закат.

Тяжесть положения факультета осложнилась еще и начавшимся летом 1929 года китайско-советским конфликтом, сразу же чрезвычайно обострившим положение советского студенчества на факультете.

...К началу нового академического года у профессуры совершенно не было уверенности в том, что русский факультет сохранится. Профессура была официально извещена 22 августа 1929 года, что “приглашение для чтения лекций на будущий год может состояться только по выяснении количества студентов”. Вместе с этим профессура уведомлялась, что жалованием она будет удовлетворена только до 1 сентября.

Наряду с очень сложным положением русского факультета шла организация китайского Юридического факультета. Последний создавался из открытых осенью 1926 года русским Юридическим факультетом особых подготовительных классов для китайских молодых людей. Классы были двухгодичные. При создании этих классов предполагалась, что китайские молодые люди, закончившие китайскую среднюю школу, будут в течение двух лет изучать русский язык и русскую юридическую терминологию, а затем будут переходить на русский факультет и слушать там русских профессоров. Однако жизнь подготовительных классов пошла несколько не так, как намечал ее Совет профессоров факультета. После окончания двухлетних подготовительных классов, окончившие не перешли на факультет и не стали слушать лекций русских профессоров, а продолжали оставаться при классах, где для них был сформирован 1 курс экономического отделения факультета, несколько отличный от аналогичного на русском факультете, причем преподавательский персонал для этого курса состоял из китайской профессуры и русских преподавателей подготовительных классов.

...Русский факультет возобновил осенью 1929 года свою работу без 1 курса. Нового приема не было. Профессорские гонорары понизились до размера карманных расходов, но студенты получили возможность закончить образование. Число студентов значительно уменьшилось вследствие невозможности пользоваться льготами, которые предоставлялись раньше, но зато остались наиболее интересующиеся и трудолюбивые.

...Начавшиеся вскоре после этого так называемые маньчжурские события, а потом наводнение 1932 года отразились на положении факультета, и он вступает в очень тяжелую полосу своей жизни. Возникают различные предположения относительно дальнейшего его существования, в частности о присоединении последнего к Политехническому институту хотя бы в виде экономического отделения при нем и т. п. Вместе с этим факультет начинает неоднократно ходатайствовать перед властями, обществами и отдельными лицами о субсидии, выступает с некоторыми проектами организации новых школ, устраивает при себе курсы восточных языков. Прекращение субсидий факультету лишило его возможности пополнять библиотеку, и он только поддерживал ее. Значительно реже стали выходить “Известия” факультета, причем ему самому приходилось изыскивать средства на их издание. <. . . > Новое положение вещей, возникшее в связи с маньчжурскими событиями, и образование Маньчжоуди-Го внесли некоторое изменение в положение факультета. С одной стороны, русской администрации было возвращено право самой производить сбор платы со студентов и распоряжаться собранными средствами на удовлетворение профессуры, преподавательского персонала и служащих; с другой — в это время положение факультета осложнилось, если иметь в виду наличие на нем советской профессуры и студенчества. И если до этого времени мы всегда наблюдали на факультете на редкость спаянную корпорацию, несмотря на наличие в ней эмигрантов, советских граждан и китайских подданных, объединенных общенаучной работой, то теперь возникают нередкие разногласия в профессорской корпорации, которые, постепенно нарастая, привели к открытому разрыву двух основных группировок среди профессоров и преподавателей: эмигрантов и китайских подданных, с одной стороны, и советских — с другой. Разрыв произошел в июне 1934 года, и с 1 июля 1934 года профессора, принявшие советское гражданство или приехавшие из СССР, оставили факультет.

...С начала 1934/35 академического года наступил последний период жизни факультета; его характер определялся отчасти уходом советской профессуры, а отчасти таким важным для местной русской колонии фактом, как продажа КВЖД с вытекающими отсюда последствиями. ...Торжественно празднуя 2 марта 1936 года свой 15-летний юбилей, факультет еще верил в свое дальнейшее существование и ожидал улучшения своего положения. Некоторые перемены действительно произошли, но они мало помогли факультету. Так, начиная с осени 1935 года стал обсуждаться вопрос об объединении Юридического факультета с Педагогическим институтом, и с марта 1934 года это объединение произошло. Оба учебных заведения были объединены в некоторых отношениях: была общая канцелярия, общая касса, работа шла в одном помещении, некоторые дисциплины были общие и читались профессорами и преподавателями для студентов обоих учебных заведений. На факультет и в Педагогический институт в качестве советника было назначено особое лицо — И. Маруяма.

Однако в таком положении оба учебных заведения просуществовали недолго. Отлив русского населения из Харбина и объединение очень неблагоприятно отразились на количестве поступающих на факультет и в Педагогический институт, и было решено сначала ликвидировать Педагогический институт, который официально и закончил свое существование 1 января 1937 года. Затем суждено было прекратить свое существование и Юридическому факультету Сроком его ликвидации было установлено 1 июля 1937 года. <.. .>

Из приведенного... видно, что Юридический факультет оканчивали, а следовательно, и слушали лекции лица разной национальности. Это и неудивительно: на факультете получали образование лица десяти национальностей: русские (великороссы и украинцы), латвийцы, евреи, грузины, армяне, татары, маньчжуры, ниппонцы, корейцы и монголы. <... > За все время его существования окончивших — 297, из них мужчин — 206, женщин — 91. По юридическому отделению окончило 169 человек, по коммерческому — 60, железнодорожному — 25, по восточно-экономическому — 43. Из окончивших — 19 китайцев и маньчжур, один ниппонец, один кореец, один германский подданный.

Роль факультета в жизни края

Из изложенного мы могли видеть, насколько ученая, учебная и научно-литературная деятельность факультета имела свое несомненное значение и для родины, для науки. Не останавливаясь на этой стороне деятельности факультету, всегда поддерживавшему к тому же лучшие традиции старейших русских университетов (охрана академической автономии, произнесение актовых речей, широкая гласность, организация Татьянина дня и т.п.), отметим здесь его значение в краевой жизни.

Во-первых, учебный план носил ярко выраженный краеведческий уклон даже на юридическом отделении. Наиболее ясно он проявился на восточно-экономическом подотделе, где постановка изучения живого китайского языка, по отзывам и европейских синологов, носила пионерский характер (работа приват-доцента С. Н. Усова) и проложила новые пути в деле изучения китайского разговорного языка.

Профессура факультета работала в других местных высших учебных заведениях — Педагогическом институте, Политехническом институте, на его транспортном факультете, в Институте ориентальных и коммерческих наук, в Русско-японском институте. Кроме того, представители факультета нередко занимали должности директоров местных средних учебных заведений. <. . . > Занимавшей часто в средних школах руководящее положение профессуре факультета была не чужда и рядовая преподавательская работа в средней школе.

Нельзя не заметить и очень большого значения, которое имели отдельные профессора факультета на КВЖД, а тем самым и в жизни края: на дороге они занимали иногда очень видное положение. Не замыкаясь в узко учебной, научно-литературной, а также служебной областях, профессора и преподаватели факультета принимали иногда деятельное участие в общественных и промышленных учреждениях и предприятиях (Биржевом комитете, банках).

Нельзя обойти молчанием и большую журнальную и публицистическую деятельность некоторых профессоров факультета: проф. Н. В.Устрялова, проф. Н. И. Никифорова, проф. Г. К. Гинса, проф. М. Н. Ершова, прив.-доц. И. Г. Баранова и мн. др.

В местной академической группе профессора факультета имели первенствущее значение и председателем ее состоял проф. Г. К. Гинс.

Наконец, нередкие выступления с публичными лекциями (в Коммерческом и Железнодорожном собраниях), организация диспутов на разные темы, торжественные заседания по случаю тех или иных культурных праздников, устройство годичных актов в обстановке широкой доступности с произнесением актовых речей, работа в народных университетах города и т.п. — все это делало очень заметной роль профессуры факультета в местной культурной жизни.

Но Юридический факультет влиял на краевую жизнь не только благодаря деятельности его профессуры — роль и деятельность многих питомцев факультета тоже заслуживает большого внимания. Одни занимали и занимают выдающееся служебное положение, другие пошли по прямому своему пути, работая в области юриспруденции, многие усиленно работают в области экономики, народного просвещения, востоковедения, журналистики, публицистики, художественной литературы и т. п.

В итоге общий культурный уровень города несомненно повысился. Харбин стал известен не только как политический и экономический центр, но и как центр культурной, в частности научно-издательской, деятельности. Библиотеки города пополнились научными книгами, на которые иначе не было бы спроса, популяризованы различные знания и новые теории и идеи, поддержаны многие культурные начинания, выпущено около 300 лиц, получивших высшее образование, из которых большинство работает в крае, причем многие занимают видное положение; проложены пути к познанию края и заложены основания для тесного сотрудничества с местными силами на ниве культуры.

Источник: Известия Юридического факультета в г.Харбине. Харбин, 1938. Т. XII.