КУСКОВА Екатерина Дмитриевна (урожд, Есипова, по 1-му мужу Ювеналиева) (1869, Уфа — 1958, Женева) — общественный и политический деятель, публицист, мемуарист. Из семьи учителя словесности, затем акцизного чиновника и малограмотной татарки. В возрасте 15 лет, обучаясь в последнем классе саратовской женской гимназии, осталась без родителей (отец застрелился, мать умерла от туберкулеза). Чтобы обеспечить существование себе и младшей сестре, К. заняла место матери по за-ведыванию богадельней; участвовала в различных кружках самообразования. Формально за пропуск большого числа уроков, в действительности же за “возмутительный” характер сочинения на тему пушкинского стихотворения “Поэт и чернь” исключена из гимназии. В 1885 окончила гимназию вместе со своими одноклассницами, сдав экзамены экстерном и получив аттестат с отличием. Осенью 1885 вышла замуж за своего гимназического учителя физики И.Ювеналиева, в прошлом — участника одного из народнических кружков начала 1880-х. Вместе с мужем организовала у себя “домашний университет”, слушательницами которого были гимназистки старших классов и окончившие гимназию девушки (ок. 15 чел.): помимо углубленного изучения математики, физики, химии, истории, предметами чтения и споров были произведения писателей-народников Н.Златовратского, Г.Успенского, статьи Н.Михайловского, сатиры М.Салтыкова-Щед-рина и др., материалы журналов “Вестник Европы” и “Отечественные записки”. Вскоре Ювеналиев скончался от чахотки, ав 1890 от дифтерита умер младший сын К. Осенью того же года К. стала слушательницей акушерских курсов при воспитательном доме в Москве, входила в студенческий кружок “самообразования”, где изучалась философия (Кант, Гегель, Спенсер и др.), слушала лекции историка В.Ключевского в Московском университете, оказывала содействие в распространении нелегальной литературы, издаваемой народническим кружком писателя Н.Астырева. На лето 1891 вернулась в Саратов, где участвовала в собраниях радикальной интеллигенции, составившей ядро организации “Народное право”, познакомилась с М.Натансоном и В.Черновым. По воспоминаниям К,, она дебютировала как публицист в газете “Саратовский вестник” (публикации не выявлены). Закончив фельдшерские курсы, вступила в санитарный отряд по борьбе с холерой. Встреча К. с разъяренной толпой во время холерного бунта, чуть не стоившая ей жизни, стала одним из решающих факторов в ее политическом самоопределении: для нее стали предпочтительными задачи культурного и политического воспитания народа, его организация, и, следовательно, реформистский путь преобразования общества.

Вскоре за причастность к кружку Астырева выслана в Пензу, а оттуда — в Москву: месяц провела в тюрьме и 3 года — под гласным надзором полиции. Весной 1894, чтобы вызволить из тюрьмы члена “Народного права” студента-юриста П.Кускова, державшего многодневную голодовку и дошедшего до полного истощения, вступила с ним в фиктивный брак; летом выслана в Нижний Новгород, где близко познакомилась с В.Короленко, Н.Анненским и М.Горьким, вела пропаганду среди сормовских рабочих, В этот период она с позиций народничества перешла на позиции марксизма. В конце 1895, отбыв срок высылки, вернулась в Москву, стала женой С.Прокоповича и вместе с ним в феврале 1896 выехала за границу для лечения обострившегося туберкулеза и для установления связей с группой “Освобождение труда”; сблизилась с Плехановым, прослушала курс социальных наук в Брюссельском университете. В 1897-98 в Берлине по рекомендации Плеханова К. и Прокопович вошли в местную группу Союза русских социал-демократов, однако, ближе познакомившись с программой Союза, выступили с ее критикой.

В 1899 вернулась в Россию, пыталась пропагандировать свои взгляды среди петербургских социал-демократов и рабочих. Чтобы ознакомить со своей позицией узкий круг единомышленников, К. кратко изложила ее письменно, так появилось “Credo”, не предназначавшееся для печати; однако А.Ульянова-Елизарова переслала один из списков “Credo” В.Ленину в Шушенское, который опубликовал его, сопроводив резкой критикой. К. считала, что российские условия требовали иного, чем западный, марксизма. В России, еще не пережившей свою буржуазную революцию, непосредственная проповедь социализма, по К„ была преждевременна, даже вредна, т.к. ослабляла энергию борьбы за политическое освобождение, которую российские социал-демократы должны были вести вместе с либералами, помогая одновременно пролетариату вести экономическую борьбу, Особенно возмутительным для ортодоксальных русских марксистов было мнение К. о том, что российскому пролетариату пока не нужна самостоятельная политическая партия. Заклейменные представителями этого течения российской социал-демократии как “бернштейнианцы”, “предатели рабочего движения”, “экономисты”, К. и ее единомышленники организационно порвали с российской социал-демократией.

С начала 1900-х энергично включилась в “освобожденческое” движение, участвовала в доставке из-за границы и распространении в России журнала “Освобождение”. С осени 1904 один из редакторов легальной освобож-денческой газеты “Наша жизнь”. В 1905 в числе активных организаторов и руководителей Союза Союзов. На учредительном съезде конституционно-демократической партии в октябре 1905 избрана в ЦК, однако из-за программных и тактических разногласий отказалась войти в партию. С января по май 1906 — изда-тельница, один из редакторов и постоянных сотрудников политического еженедельника “Без заглавия”, автор программной статьи “Ответ на вопрос — кто мы?” (№ 3), выступала против тактики бойкота 1-й и 2-й Государственной думы, за блок всех левых сил, включая кадетов. В 1906-7 сотрудничала в газете “Товарищ”; с 1908 — в газете “Русские ведомости”. В послереволюционный период вместе с мужем занималась вопросами кооперативного движения, пыталась возродить “освобожденческое” движение. В 1911 участвовала в переговорах, проходивших по инициативе Горького о создании журнала, способного объединить широкие демократические силы общества. В 1912-14 сотрудничала в журнале “Современник”, опубликовала в нем большие статьи: “Во что верить?” (1912, № 5), призывавшую интеллигенцию помогать культурному росту народа, его организации, что должно, по К., предохранить его от экстремистских увлечений, и “Усложнение целей” (1913, № 9), в которой выступила с призывом преодолеть раскол в рабочем и со-циалдемократическом движении и др.

В годы 1-й мировой войны занимала “оборонческую” позицию. В 1915 участвовала в неоднократных попытках создать печатный орган, подобный закрытому “Современнику”; по свидетельству Н. Бердяева, “Е.Кускова и С.Проко-пович были в центре” закрытых общественных собраний, происходивших в Москве перед февралем 1917. По некоторым данным К. была членом женской масонской ложи ив 1916 на ее московской квартире собирались масоны (на одном из таких собраний в апреле 1916 был намечен состав будущего Временного правительства). В 1917 К. поддерживала Временное правительство; в августе на Демократическом совещании в Москве представителями кооперации К. была избрана в т.н. Предпарламент, на заседаниях которого заявляла, что проводить социально-революционные преобразования “во всем их объеме во время войны есть преступление”, призывала к обороне государства, После Октябрьской революции жила в Москве, издавала газету “Власть народа”, бывшую одним из центров оппозиции большевикам. В период гражданской войны стояла на платформе “третьей силы”, выступавшей против диктатуры и большевиков, и белых. Входила в руководство “Лиги спасения детей”, созданной по инициативе В.Короленко, член Совета Политического Красного Креста.

В 1921 одна из организаторов и руководителей Комитета помощи голодающим. За попытку установить контакт с зарубежьем Комитет был разогнан, К., Прокопович и Н.Кишкин арестованы и приговорены к смертной казни, от которой их спасло заступничество Г.Гувера и Ф.Нансена. К. и Прокопович, отправленные в ссылку на Север, в 1922 были доставлены в Москву и высланы за границу. Первоначально жила в Берлине, была избрана председателем Политического Красного Креста, затем переехала в Прагу. В 1939, после оккупации Чехословакии немецкими войсками, перебралась в Женеву, где прожила оставшуюся жизнь. Сотрудничала в газетах “Последние новости”, “Дни”, “Новое слово” и др., а также в журналах “Современные записки”, “Воля России”, “Новый журнал”, играла активную роль в политической жизни эмиграции, ее квартира в Праге была “политическим салоном”, Вместе с Л, Милюковым вела переговоры по созданию т.н. Республиканско-Демократического центра. Устные и письменные выступления К. по вопросам тактики эмиграции по отношению к Советской России бььли предметом острых дискуссий. В 1922-26 резко критиковала планы новых военных походов против Советской России, призывала “засыпать ров гражданской войны”, считала, что в условиях нэпа в России можно действовать, не отрекаясь от своих взглядов и не приспосабливаясь к большевистскому режиму, а потому усилия должны быть направлены на поиски мирного, но достойного пути возвращения на родину. Позиция К. не нашла поддержки у подавляющего большинства близких ей политических деятелей. Против нее выступили Милюков, Н.Авксентьев, А.Керен-ский, М.Алданов. Установление режима личной власти Сталина, насильственные формы коллективизации и индустриализации, разгул политических репрессий вынудили К. отказаться от надежд на демократическую трансформацию большевизма, на возможность примирения с ним. В годы Великой Отечественной войны симпатии К. находились безоговорочно на стороне России, а героизм русского народа и его победа над фашизмом вновь возродили у К. прежние надежды на возможность возвращения в Россию.

Соч.: Русский голод // СЗ, 1924, № 22; Открытки (из тетради воспоминаний) // СЗ, 1925, № 25; Об утопиях, реальностях и загадках; Деревня при НЭПе // Там же, № 26; Месяц “соглашательства” // Воля России, 1928, № 3-5; Из прошлого и современности // Там же, 1929, № 1, 3; Куда мы движемся? (О квосто-ках” и Западе) // Там же, № 8-9; Беспризорная Русь // СЗ, 1929, № 40; Крен налево // СЗ, 1930, № 44; Скачок в неизвестное //СЗ, 1931, №47; Инициатива действий // Новый Град, 1933, № 6; В поисках права и справедливости // Рус. записки, 1938, № 8-9; Давно минувшее // НЖ, 1955, № 43; 1956, № 44, 45, 47; 1958, № 48-51, 54.

Лит.: Аронсон Г. Е.Д. Кускова, Портрет общественного деятеля // НЖ, 1954, №37; Карпович М. Е.Д. Кускова (1869-1958) // НЖ, 1959, № 56.

Арх.: ГАРФ, ф.5865; ф.579, оп.5, Д.210 (письма П.Н.Милюкову); ф.5778, оп.1, д.ЗЗЗ-335 (письма В.А.Розенбергу); ф.5912, оп.1, д. 72 (письма П.Б.Стру-ве); РГБ, ф.358, К.246, д.17 (письма Н.А.Рубакину). Гуверовский институт войны, революции и мира, ф.421, ф.712; Колумбийский университет — архив Бахметьева, ф.499, ф.667, ф.676; Гуманитарный исследовательский центр университета штата Техас, ф.5.